Работа. Небольшое совещание у моей коллеги в ее кабинете. Много разногласий.

Звонит телефон. Звонит. По звонку понятно — внутренний разговор по организации. Звонит.

Мы разговариваем и слушаем, слушаем и разговариваем… Эдак через прочувствованных трех минут звонок переводится в колл-центр. Мы продолжаем.

Вдруг “Дзинь” — пришло сообщение по электронной почте. “Дзинь” — второе.

Стучат в дверь.

Заходит коллега из соседнего бюро. И совершенно невинно сообщает, что она только хотела узнать тут ли коллега “ХY”, а то видите ли она на звонки не отвечает, на электронные письма тоже. На вопрос зачем так срочно, разумного ответа не последовало, что-то вроде: „Я зайду попозже.“

Мы продолжаем.

Вот эта небольшая ситуация, незаметная в рабочей рутине, совершенно выходит за рамки немецкого коммуникативного поведения. Оно характеризуется тем, что направлено на „неприкосновенность территории и ситуации“, как в официальной, рабочей обстановке, так и при общении в неформальной форме. Без углубления в ментальное своеобразие моих коллег, неужели не ясно, что если человек в течении 3-4 повторяющихся гудков не подходит к телефону, значит на то есть веские причины:

1.) его нет в бюро,

2.) он занят (по специфике работы, у нас не редко бывают встречи и с клиентами, и с посетителями).

Ну не надо звонить до умопомрачения, мы же не на даче, не в трехэтажных апартаментах, где телефон лежит неизвестно где. А просто в стандартном кабинете на 20 м², форма которого, как правило, стандартно повторяется на каждом из шести этажей. Вариант „человеку стало худо и он потерял сознание“ (без болезненной предыстории) не обсуждаю. За всю мою рабочую жизнь такого еще не было. Кстати, кнопкой помощи у нас оборудован каждый кабинет.

В конце концов, выяснилось, что она хотела запросить какую-то информацию. И это совершенно не “горело”, не “летело” и не было “для начальства ну ооочень срочно”.

Вопрос: разве невозможно трезво посмотреть на эту микроскопическую ситуацию и отложить запрос на полчаса. Естественно есть в иерархии такие люди, которым это позволительно, но, по-моему мнению, это элементарно некультурно. Простые, разумные нормы поведения, как правило в коллективе (не обязательно в рабочем, просто на людях) играют бóльшую роль, чем дома. Дома можно просто расслабиться. Я не призываю к хамству в домашних условиях, просто дома можно ограничиться фразой “не хочу, устала”, а вот на работе этот аргумент не потянет.

Есть хорошее высказывание П. Вацлавика: “НЕвозможно НЕ общаться“ („Man kann nicht nicht kommunizieren”) и „Человек НЕ может себя НИКАК НЕ вести” (Man kann sich nicht nicht verhalten”). Кроме видимого общения (вербально, визуально, мимикой, жестами, в письменном виде и т. д.) есть множество других вариантов показать человеку, кто и что ты. И вообще, как ты к „этому всему“ относишься, ну, например, своим поведением или статусными атрибутами.

Любой из нас превосходно может показать свое отношение к чужим ценностям (время, деньги, личное пространство и т. д.) Кстати, тот же самый „игнор“ — это тоже форма общения и рождает плодотворную почву для „додумываний“. Общение и поведение, в обывательском понимании, всегда обдуманно и целенаправленно. Например, чтобы вызвать определенную реакцию у оппонента. В описанной выше ситуации поведение и форма общения на первый взгляд обдуманная: надо к коллеге „ХY“. Но на второй — очень даже спонтанная: отсутствие навыка читать реакцию „игнор“ в рабочем контексте.

Сейчас мой внутренний хам как выскочит и спросит: „Kто здесь не хам?“